Перекресток любви - Страница 22

Глаза Филиппа потемнели, на скулах заиграли желваки.

— Когда же я мог тебе рассказать? — спросил он глухо. — Когда ты лежала разбитая на больничной койке? Или когда привез тебя домой? Неужели ты думаешь, я мог разрушить твое доверие? Растоптать одним махом твое желание выздороветь и жить?

— Да, ты очень трогательно оберегал мои чувства, — ехидно заметила Элен, разрываемая болью.

— Но мы занимались любовью! — воскликнул Филипп.

— Нет, мы занимались сексом.

— Счастливые пары, — он говорил так, словно зачитывал приговор, — строят свои отношения на согласии и примитивной страсти.

О Господи! Действительно, только одному Богу известно, насколько ей было тяжело, когда попала к нему в ловушку, придя в офис. Тогда ей хватило одного взгляда, чтобы оценить всю его мужскую силу, до глубины души осознать, что Филипп Крэг, как никакой иной мужчина в мире, может сделать для нее все, что ему захочется. Теперь она ненавидела его за это. Ненавидела и себя за свою собственную беспомощность. Но больше всего на свете ненавидела обстоятельства, которые привязали ее к нему.

Она хотела закричать на него что есть силы, но вместо этого лишь выдавила несколько слов:

— Я хотела уйти…

Его глаза сверкнули.

— И как ты думаешь, сколько бы мне потребовалось времени, чтобы разыскать тебя?

— Я собиралась нанять адвоката и начать бракоразводный процесс.

Выражение его лица стало жестким.

— Ты настолько меня ненавидишь, что хотела даже скрыть моего будущего ребенка? — Неожиданно его голос стал тихим и спокойным. От волнения у нее мурашки побежали по спине. — Или ты планировала сделать аборт?

— Нет! — твердо ответила она. — Нет!

И в самом деле, эта мысль никогда не приходила ей в голову.

Муж помолчал несколько невыносимо долгих минут. А когда вновь заговорил, его голос был твердым как сталь.

— Ребенок, которого ты носишь, такой же мой, как и твой. Он — наш. А наш сын или дочь стоят того, чтобы сражаться в суде.

— Я вышла за тебя замуж только потому, что больше не могла выносить муки отца. — Элен находила утешение в том, что последние месяцы жизни ее отец был относительно спокоен и счастлив. — Ты затеял эту страшную игру. Мне следовало послать тебя к черту и не связываться с тобой!

На его губах мелькнула снисходительная улыбка.

— Тем не менее ты этого не сделала, — напомнил он. — Ты приняла мое предложение. Правда, как вызов.

Да, так оно и было. И сначала она очень ругала себя за то, что решилась на это. А потом случилось самое страшное — влюбилась.

— Изображая на людях любящую супругу, — продолжил Филипп, — ты вела себя как самый заклятый враг, когда мы оставались одни.

Он смотрел осуждающе.

— Ты скрывал от меня многое после больницы, — заметила Элен, — и делал это намеренно.

— Если ты помнишь, я не притворялся, не говорил, что у нас были идеальные отношения, — попытался оправдаться Филипп.

— Да, помню. Ты как-то сказал, что мы иногда спорили, — вспыхнула Элен, возмутившись тем, как ловко он манипулирует словами.

— Редко, — уточнил он. — А финалом наших споров всегда было, — он выразительно помолчал, — удовлетворение. Не так ли?

Да, в постели они всегда в полном согласии. Это приводило Элен в бешенство — ей с ним удивительно хорошо, в то время как она должна его ненавидеть.

— Наш брак нарушает все правила, — заявила Элен.

Она все еще была разгневана. И когда подняла руку, чтобы откинуть со лба непослушную прядь волос, обнаружила, что ее рука дрожит.

— Но причина для существования нашего брака все та же.

Элен осторожно взглянула на него и вдруг почувствовала, что он абсолютно уверен в себе. Это ее испугало.

— Ты хочешь сказать, что все должно остаться как прежде?

— Вот именно, — подтвердил Филипп, — Помнишь, о чем мы договорились вначале? Я настаиваю, чтобы наш брак продлился два года.

Казалось, женщина сейчас лопнет от ярости.

— Это невозможно!

— Возможно, — улыбнулся Филипп.

— Неужели ты думаешь, что я буду разыгрывать из себя примерную жену?

Лицо его вдруг стало совершенно спокойным, а в голосе послышались насмешливые нотки.

— Но ты же делала это последние семь месяцев.

— Шесть, — поправила Элен. — Я не могу нести ответственность за последние полтора месяца.

— Да, в последние недели ты забыла о своей ненависти. У тебя не было причин меня ненавидеть.

Элен ненадолго закрыла глаза, с отчаянием сознавая, что ее силы с Филиппом неравны. И тогда она крикнула о самом важном:

— Но мы не должны были иметь ребенка!

Супруг нежно коснулся ее подбородка и ласково проговорил:

— Тем не менее он будет у нас, дорогая. Его неминуемое появление я рассматриваю как Божий дар. И вот посмотри, несколько недель мы смогли прожить без вражды. Мы были хорошими друзьями, хорошими любовниками…

Элен не желала этого слушать.

— Мы никогда не сможем быть друзьями!

Муж снова улыбнулся.

— Возможно, сейчас ты не можешь в это поверить.

Ну и самоуверенность у этого человека! Ничем его не проймешь. Ей очень хотелось причинить ему боль.

— Тогда давай, тащи меня к себе в постель! — крикнула супруга и почувствовала, что ее пульс дал сбой. Она попыталась убедить себя, что это от ярости, а не от неожиданно вспыхнувшей страсти, и заявила: — Я не хочу спать с тобой. И вообще, я больше не буду спать с тобой никогда!

— Нет, будешь, Элен, — сказал Филипп уверенным голосом. — Так же, как делала это с самого начала.